Сибирь накрою пятерней
И совпадет с рисунком линий
Рисунок рек, признав родней
Меня снегам своей латыни.

Носатый римлянин не знал,
Что от мороза сердце крепнет:
Вблизи пустынно гордых скал
Я пополняю новый требник
Стихами, бывшими вовне
Меня бесплотными словами.

Язык, накормленный вполне,
И мной, и горькими дровами,
Согрел и комнату мою,
И то, что от меня осталось,
Но я не сплю и не пою,
Я лишь рассматриваю атлас.