Когда в меня входила чепуха,
Я усмирял свои слова и делал
Из этого гармонию стиха.

Для чепухи нет лучшего удела,
Чем стать стихом, но в том-то и беда,
Что для всего на свете есть пределы.

Так жмётся к берегу небрежная вода,
Пейзажик обречён оконной раме,
А сердце – человеку. Навсегда.
Как чепуха, что происходит с нами.