Вот он срывает коросту плоти,
Коей обросши, едва ли жив,
И, бесприютен и беспилотен,
Мчит по пустыне сквозь миражи.

Вот, истекая кровавой колой,
В звёзды врезается и летит:
Яростный крик не имеет пола,
Не соблюдает ничьих орбит.

Гнев его столь высокооктанов,
Что, разрушая себя, он мчит
Мимо людишек и истуканов, –
Смертник, шахид, человек-болид.

Камешек врежется в лобовое,
Бабочка где-то махнёт крылом,
Он по-слоновьи надсадно взвоет
И превратится в металлолом.