Человечек выходит из моды на полном ходу,
И обочина жизни становится Аустерлицем:
Облака заведут бамбарбию свою киргуду,
Потому что секретами им неохота делиться,

А над ними и звёзды, которых не видно пока,
На клингонском вовсю обсуждают вопросы Вселенной...
Он же – сломанной куклой, и только бегут по вискам
Слёзы счастья, что смерть изготовлена из неопрена,

Значит не заржавеет за нею, и Аустерлиц –
Никакая не точка, но грамотная запятайна,
За которою будет так много последних страниц,
Что и не исписать многорукому богу далайна.