Сырдарья вероятна не более, чем Эверест,
Эйяфьядлайёкюдль и какая-нибудь Амазонка,
Потому что оркестр, собиравшийся грянуть окрест,
Не посмел разбудить прикорнувшего с краю ребёнка.

Для кого я в букет собирал столько роз и ветров,
Что теперь ими урны забиты на всех перекрёстках
Городов, где я часто психически был нездоров,
Из большого ребёнка спеша превратиться в подростка?

А когда заединщик и автор подробнейших схем
Отступленья, ощерясь, и стал отступленья причиной,
То, никем побывавший, он так и остался никем,
А вконец озверевший подросток очнулся мужчиной.

Но мужчина ребёнка в себе сохранил, на краю
Уложил его бережно спать, подоткнул одеяло
И опять затянул колыбельную про Сырдарью,
Чтоб, когда он проснётся, она вероятнее стала.