Ты разденешь меня от макушки до пят
И оставишь лежать, прижимая лопатки
К ненагретой кровати, и хищен твой взгляд:
У тебя не дельфины под кожей – косатки.

Тоже разоблачишься безмолвно, и твой
Облик вдруг поплывёт – то Лилит, то Лолита,
И шелка зашипят под горячей спиной,
Словно и не шелка там, а масло разлито.

Ты наденешь страпон, подвернёшь ремешки
И возьмёшь мои ноги на хрупкие плечи, –
Сердце рвётся наружу, как волк за флажки,
Каждый миг ожидая горячей картечи, –

И с улыбкой Джоконды неспешно войдёшь
В мир ни мне, ни тебе не известный доныне,
И взорвётся в мозгу золотой солнцеклёш,
И мычащее «ты» горлом спазменным хлынет.

И покуда во мне будешь двигаться ты,
Прошепчу, по чуть-чуть выпадая в осадок:
«Вот теперь мы на равных. У новой черты.
Накормил я. Твоих. Беспокойных. Косаток».