На коленях сидела, балалайкою тумбала:
«Купол неба качнётся – и получишь по кумполу».
Обездвиженным парусом в белом мареве порева
Раскорячено зарево, то, что станет лазоревым,
Только если покрасится и прикинется мальчиком,
Заживающим наскоро в подворотнях то Нальчика,
То Парижа фанерного в перекрестии прикуса.
Что за жизнь без мельдония да без кадочки фикуса!

На коленях сидела, спешно в ухо слюнявила:
Диктовала, мол, Данту, соблюдала все правила,
Не кривила душой и подмышки побрила я,
Ну, а мне предлагали только место бериллия.
Эх, машина бездушная по стишков размножению!
Эх, сменю арафаточку на банданочку шейную
И пойду протирать пятой точкою паперти
Городов необъезженных, лишь бы только не в за́перти!