Роняет лес багряный свой прибор,
Поскольку класть – уже везде положено.
До «рыбы» низведённый до минор
Мешает мне инфантовой горошиной,

Но сетовать «ничья» – для дурачья,
И ставки всё крупней под канделябрами,
И аксельбант вылазит из ручья,
Нетерпеливо помавая жабрами,

И кружатся служительницы швабр,
Осенний воздух сладок мертвечиною...
Стриптиз, переходящий в данс макабр,
Даёт себя почувствовать мужчиною,

И я, с мешком котят пришед к ручью,
Братаюсь с некропедозоофилами
Под музыку, что сыграна вничью, –
Стихи – вода, исписанная вилами.